«Тело танцора — это просто светящееся проявление его души», — Айседора Дункан, танцовщица-новатор, основоположница свободного танца.

Первые упоминания о танцах дошли до нас в виде наскальных рисунков. В сценах рождения и погребения, охоты и других обрядов они были не просто набором физических действий — в каждом движении таился смысл. Например, объединение людей в круг символизировало единство переживаний, целостность душ. Через танец благословляли на предстоящую охоту, лечили от недугов, передавали знания следующим поколениям, устанавливали контакт с другими племенами и с природой. Ритуал давал людям веру в их способность влиять на неподвластное, выступая звеном между земным и божественным.

ИЗ ИСТОРИИ ТАНЦА

1. В Древнем Египте, по словам древнегреческого философа Плутарха, существовал астрономический танец, символизирующий гармонию небесных тел во Вселенной. Обряд проходил в храмах, где Солнцем служил алтарь, вокруг которого в соответсвии с движением планет перемещались жрицы.

2. Танцы Древней Греции были посвящены божествам и условно разделялись на «темные» и «светлые». Первые воспевали бога Диониса, покровителя плодородия, виноделия и безумия. Вторые — Аполлона, покровителя просвещения, науки и искусства. Оба танца представляли собой части единого целого.

3. В средние века телесное противопоставлялось духовному, отчего танец лишился сакральной функции и превратился скорее в развлечение. Однако в то же время он стал единственным способом выплеска социально-неприемлемых эмоций и средством нерегламентированного общения, например во время карнавалов.

4. Степ (tap dance) изначально был танцем свободы. В XIX веке в Америке рабовладельцы, опасаясь подстрекательств к бунтам, запретили невольникам использовать традиционные ударные инструменты, чтобы избежать передачи зашифрованных в ритме посланий. Лишившись барабанов, но продолжая чтить свои культурные традиции, африканцы стали танцевать под хлопки ладоней и выстукивать ритм ногами.

5. Cueca sola — национальный чилийский танец, который был создан «Ассоциацией семей задержанных и исчезнувших» как ненасильственный протест против диктатуры Пиночета в 1978 году. Женщины танцевали в одиночестве с фотографиями своих пропавших без вести близких. Это вдохновило Стинга на написание песни «They Dance Alone».

Путь танца через века шел от повествования реальности к самостоятельному виду искусства, к выражению мыслей и идей исполнителя. А потребность в движении и самовыражении всегда оставалась неизменной.

Карл Юнг еще в 1916 году рассматривал движение и танец как форму активного воображения: подобно тому, как образы и ассоциации мы переносим на «язык» слов и рисунков, мы можем выразить их телом. Тогда профессиональное сообщество не приняло идею всерьез и вернулось к ней уже во второй половине XX века. Но мысли Юнга все же нашли отклик у профессиональных танцовщиц и хореографов, которые интересовались терапевтической силой танца.

АЙСЕДОРА ДУНКАН

Айседора Дункан вдохновлялась природой и искусством древней Греции и видела в танце способ выражения своей индивидуальности и творческой реализации, возможность прикоснуться к глубинам души. Айседора отказалась от классического понимания танца — оно казалось ей неестественным своей строгостью и точностью действий. Ее техника хоть и ограничивалась небольшим набором движений, но передавала оттенки эмоций и чувств. Каждый жест был наполнен глубиной. Айседора вернула в танец спонтанность и аутентичность: «Я открыла искусство танца — искусство, утраченное две тысячи лет назад». В источниках нет подтверждения того, что Дункан была знакома с работами Юнга, однако жили и работали они в одно время.

МЭРИАН ЧЕЙС

Танцовщица и преподавательница модерн (modern dance, в основе— отказ от академических догм) Мэриан Чейс была первой, кто применил танец в качестве терапии. Работая с детьми и подростками в специальных школах и клиниках, она заметила, что ее учеников больше интересовал вопрос самовыражения, чем техники. Тогда Мэриан стала делать акцент на свободе движений и проявлении чувств. Ее деятельность впечатлила психиатров — они стали присылать к ней своих пациентов. Испытывая настоящую радость от инстинктивного движения, Мэриан Чейс буквально «заражала» своих учеников: пациенты, считавшиеся безнадежными, на ее сеансах выражали свои чувства и взаимодействовали в группе. Эмпатическое принятие партнера путем отзеркаливания его движений помогало Мэриан понимать эмоции другого человека во время танца. Она считала, что любые нарушения в теле являются неудачной адаптацией организма к боли, страху и конфликтам. А движения помогают пациентам выразить то, что порой не поддается вербализации.

ТРУДИ ШУП

Профессиональная танцовщица и первопроходец в лечении психических заболеваний с помощью танцевальной терапии, Труди Шуп исследовала влияние танца у больных шизофренией. Свою работу она сосредоточила на катарсическом высвобождении сдерживаемых чувств и исследовании скрытых конфликтов, которые были источниками психического и физического напряжения. Труди замечала зажимы и несоответствия в телах пациентов. Она хотела вновь вернуть их к самим себе, помочь им «создать» такое тело, которое вновь позволит им нормально функционировать: «Моей первоначальной заботой является возрождение таланта тела к получению удовольствия, попытка вылечить эмоциональную рану тем, что включить человека в новое и позитивное чувство по отношению к своему телесному "я"».

МЭРИ СТАРКС УАЙТХАУС

Мэри Старкс Уайтхаус начала обучение психотерапии будучи заинтересованной идеями Юнга об активном воображении. Объединив знания о танце и психологии, она нашла им применение в групповой работе, где пыталась проложить путь к бессознательным переживаниям личности через развитие внутреннего наблюдателя. В ходе этого процесса тело как бы открывает доступ к давним забытым переживаниям, чтобы танцующий вновь прожил их осознанно и с принятием. Мэри называла этот процесс движением в глубину (movement-in-depth), которое позже получило название аутентичное движение. Практикующий выражает себя через танец с закрытыми глазами, отдавшись импульсу. Его партнер — свидетель, наблюдает за своими чувствами и ощущениями во время этого танца. На их взаимодействии строится терапия.

Цель терапевтического танца — научиться следовать внутреннему импульсу тела, выходя за пределы его автоматических движений; акцентировать внимание не на действиях, а на ощущениях, позволив себе просто быть «здесь и сейчас». В танце, меняющем эмоциональное состояние, нет места усилиям: вкладываясь в движение в попытках сделать его совершенным, мы перестаем ощущать его качество.

«Словами нельзя передать неизмеримое чувство радости, любви к жизни, очарование существованием, которые охватывают танцующего человека», — Труди Шуп.